Львиная маска: Страница7 из 9

Родители отказывались отвечать на вопросы.

Пришлось воспользоваться еще раз услугами того товарища, который продал ему Анино досье.

Восемь лет уже прошло! В родной город несчастной семьи вернулись насильники из зоны, зэки, одержимые жаждой мести. Уже прошли сообщения о том в Интернете. Один новоявленный блогер по кличке Ацский — далее следовал полный ник — написал, что Анна (по отчеству и фамилии) его жена. Он ее первый мужчина, участник ее первой брачной ночи. Он лишил ее девственности! И он ее не забывал ни на секунду эти восемь лет, занимаясь сам с собой ночью на шконке на зоне. И он добьется своего, она с ним ляжет… И он передаст ее сразу же другим. Она должна всем им. Они заплатили за те часы в сарае своей молодостью и жизнью.

М. уже серьезно болел, ездил за границу на обследования, все дела в родном городе он передал группе своих сотрудников, не прекращая ежедневной связи с ними. Но не думать об Ане, не заботиться о ней он уже не мог. Еще одна ниточка у него оставалась, тонкая нитка надежды — он все время звонил второй девочке, психологу из интерната, Оле. Оля оставалась единственным человеком, с кем могла видеться Аня. Оля ходила к Ане домой, работала с ней как психотерапевт, но все это, как она призналась М. с горечью, были пустые хлопоты. Аня четко шла к суициду. Имелся еще один вариант, какой-нибудь дальний монастырь, да сил не оставалось. Оля колола Ане сильные барбитураты, какие предназначались интернатским бесам.

М. попросил Олю предложить Аниным родителям вывезти девочку за границу и положить там в клинику. Он гарантировал ей кредитную карту на полмиллиона долларов и полную свободу.

Дело завертелось. Анина мать сразу же поставила условие: завести счет в банке на Аню прямо сейчас, до всего.

М. тут же выполнил это условие.

Анина мать передала через Олю, что гражданство в евростране нужно им всем.

М. шел за несчастной семьей как волк за обозом, в надежде, что ему хоть что-то упадет с телеги. Голос в телефоне, издали увидеть силуэт, голову в платочке.

Через время, продав квартиру и вещи, трое несчастных тронулись в путь.

Аню ввезли в аэропорт в инвалидном кресле. Она ничего не воспринимала. Она спала.

М. видел ее издали, это было как крошка для голодного, недостаточно.

Дорогу оформили через Франкфурт, чтобы никто в городе не знал конечного пункта. В приморской стране им по договоренности поменяли паспорта на другие имена.

Деньги могут многое. Но не всё.

Сам М. чувствовал себя в начале пути, у семьи теперь имелся свой дом на острове, на Адриатике, двухэтажный дом с большой террасой и жестяным садом — фикусы, пальмы, магнолии-камелии, все без запаха. Пять минут до моря.

Он, правда, понимал, что жизнь бедной семьи закончена, они будут бояться любого общения с родиной, а тут, на курорте, и поговорить не с кем, местные не братаются с приезжими и пенсионерами на пожизненном отдыхе.

Ладно, главное сделано, Аня больше не будет бояться.

Аня теперь была Дарья, Darja.

Мало того, имелось и еще одно обстоятельство.

Остров Ръад звался у местных «Остров дураков», и существовал даже термин, ръадское безумие. Три месяца в году дули зверские ветра, шли шквальные дожди, городишко (скала, покрытая серпантином улочек с храмом на вершине) околевал. Ночью опасно было ходить и ездить, начинался гололед. Местные, лишенные прибыли и просто работы, впадали в